РУССКАЯ СКАЗКА: почему царевич и дурак – Иваны?

[slaviani]

Прежде всего, они герои. Замечательно сказано у Проппа в книге «Русский героический эпос»: «Герой прежде всего характеризуется своими поступками, но так как поступки эти всегда одинаковы, то для каждого народа герои его эпоса будут однородными… В нивхском эпосе герой не имеет даже имени… герой эпоса не обладает здесь никакими индивидуальными особенностями. Он весь в своих подвигах. Герои всех песен не только похожи друг на друга, они по существу представляют одно и то же лицо»1.

То же можно сказать и о сказках. Герои в них у любого народа – суть функции, а не личности. Поставьте в сюжет змееборства вместо Ивана Иржи и будет чешская сказка, Фет-Фрумоса – румынская. В русской сказке имя Иван встречается чаще других. Само имя и производная от него фамилия очень распространены у русского народа. Казалось бы, вывод напрашивается сам собой: в сказку имя попало как наилюбимейшее. Но этот ответ влечет за собой новые вопросы: почему имя Иван стало любимым? и как звали героя сказок до христианизации Руси? – ведь сказка гораздо древнее христианских имен. Можно предположить, что и в русской сказке герой не имел конкретного имени, как и у многих других народов.

Как же его называли? В фольклоре многих этносов мы видим такую картину: «… он (герой) именуется «наш гиляк», что надо понимать как наш человек»2. То же и с именами: Герман – человек из Германии, Франсуа – из Франции и т.д. Но в сказках нет Руса, есть Руслан литературных сказок, более поздних, а мы сейчас ищем имя дохристианское. Следовательно, имя героя, как жителя Руси не подходит.

Вообще, все герои русской волшебной сказки, как и эпоса – добры молодцы. Так к ним обращаются другие персонажи, таковы они и по своей основной функции: искатели невест (женихи, молодцы) и защитники обиженных (добрые).

В русском языке слово молодец перешло в молодец и воспринимается с оттенком лихачества, удальства (качеств молодости). Но по сути это определение возрастной категории. Молодец = юноша. У Даля: «юноша… юнак, юный или юнок…- человек от 15 до 20 лет и более, в поре возмужалости… Юнец и юница – молодой и молодая, новобрачные»3.

Похоже, что молодыми (молодцом и молодкой) становились после свадьбы до рождения первенца, а перед свадьбой были юнцом и юницей. У Даля это выражено не четко, а он отражает языковые особенности XIX века. То есть уже тогда различия между юношей и молодцем стерлись. Но следы остались, например в пословицах: «с вечера девка, со полуночи молодка…», «кто любит девушек на мучение души, кто любит молодушек на спасение души»4.

Рассмотрим возрастные группы по Далю:

0-3 года – младенчество;

3-7 лет – детство;

7-15 лет – отрочество;

15-20 лет – юность (молодость).

Разумеется, они условны и зависят от индивидуального физического и психического развития. Например, детство кончалось, когда молочные зубы заменялись постоянными (около 7 лет).

Молодость и младенчество – однокоренные слова. Младенчество – первая стадия жизни. Давно отмечено, что супружество это начало новой жизни после свадьбы-смерти. В этимологическом словаре Фасмера молодой – мягкий, изнеженный, приятный, что хорошо отражает состояние младенчества и молодоженства. Если же быть совсем точным, то речь должна идти не о женитьбе, а о вхождении в «пору», о приобретении новых качеств – потенции у мужчин, менархе у женщин. Но это не приблизило нас к Ивану.

В статье «юный» Фасмер пишет, что Ю заменило исконное У – древнерусское УНЪ и приводит родственные древнеиндийскому yuvan-, авестийское Yuvan – молодой, юноша5. Язык авесты относится к иранской ветви языков. К ней же относится и скифский. А славянский, контактировавший со скифским на рубеже нашей эры, бытовал на территории нынешней Украины. В современном украинском языке, как и в славянском, перед начальным У ставят В, то есть возможен славянский вариант УНЪ – ВУНЪ. Не правда ли, очень похоже на Ваню, как и yuvan на Ивана? Возможно, мы нашли слово, обозначавшее сказочного героя. Оно означало возрастную категорию, а звучало похоже на Иоан. Именно поэтому народ переделал христианское имя Иоан не в Иогана, не в Джона, а в Ивана, Ваню, юношу-жениха.

В этом смысле такие противоположные в социальном плане категории как «царевич» и «дурак» становятся равными. «Царевич» есть младший, не женатый представитель царской семьи. В настоящее время титул «царевич» можно носить до старости, обрастая в течение жизни жёнами, детьми и внуками, дожидаясь своей очереди на престол, но это явление сравнительно недавнее. В древности женитьба автоматически переводила сына правителя в разряд королей, впрочем, иногда без королевства. Вот и в сказках женившийся герой всегда становиться царём и получает свои «пол царства».

Понятие же дурости до сих пор в русском языке прочно связано с молодым возрастом и безбрачием. Вспомним хотя бы выражение, описывающее ощущения жениха на собственной свадьбе: «сижу, как дурак с мытой шеей» (мытьё, в том числе и шеи, обязательный предсвадебный ритуал), «пусть гуляет – жениться, образумиться», то есть женившись, наберётся ума, которого в данный момент нет. Или: «он ещё мал и глуп», «он ещё зелен», то есть незрелый, в том числе и в умственном отношении, и т. д. и т. п.

Но вот что еще интересно. Этимология слова «юный» во многих индоевропейских языках кроме «молодой неженатый дурачок»» включает значения «бычок», «телка». Возможно, отсюда и Иван Коровий сын, Иван Быкович, ведь сын коровы – бычок, но и УНЪ – бычок6. «Иван» и есть – «коровий сын», так же, как «мурава» есть «трава» (в некоторых индоевропейских языках), так же, как в выражении «красная рожа», второе слово относиться к обширной группе индоевропейских слов с корнем «руж- руд- род- роз», передающим все оттенки красного цвета, так же, как и многие другие устойчивые словосочетания русского фольклора, являющиеся своеобразными тавтологиями. К стати невесту в свадебном обряде называют «телка», то есть народная память подтверждает схему

невеста = юница = телка;

жених = уне = бычок = Иван.

Мы приходим к тому, что в народной культуре, в частности в сказках, слова, маркирующие героя: «царевич», «дурак», «Иван», «Коровий сын» кодируют его семейно – возрастное положение (а вовсе не реальное отставание в умственном развитии или происхождение от коровы), которое в конце сказки повышается через брак. По большому счёту, никем иным, кроме царевича, дурака и Ивана Быковича (с вариантами), герой сказки, заканчивающейся женитьбой, быть не может. Все другие наименования молодца в предбрачном поиске, типа «Сученко», «Бова - королевич», «Покатигорошек», «Медвежье ушко» - есть более позднее изменение данной основы, не исключающее реальных имён собственных.



1 Проппп В.Я. Русский героический эпос. М. Лабиринт, 1999. С. 45;

2 Пропп, там же, С. 48;

3 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., Терра, 1995. Т.4, С. 667;

4 Даль В. там же, ст. молодой, т. 2, стр. 332;

Отсюда - www.velesovkrug.nm.ru/iskania/isk065.htm